…Несколько лет назад в Сосновом Бору в самую длинную летнюю ночь проходила военно-историческая реконструкция – своего рода спектакль под открытым небом, участники которого попытались дать зрителям представление о том, как все было в точно такую же ночь, но в 1941 году. Разыгрывался традиционный эпизод – вот, мол, советские граждане мирно отдыхали, кто-то гулял после выпускного, кто-то просто спал, а моряков с кораблей Балтийского флота просто отпустили на берег – к девушкам на танцы...
Так мы и привыкли воспринимать ночь на 22 июня 1941 года.
И для многих она действительно была мирной. Но не для всех – и уж во всяком случае не для личного состава Кронштадтской крепости и других воинских частей, которых на берегах Финского залива было очень много. И, несмотря на субботний вечер, моряков в увольнение с кораблей не отпускали.
Сейчас как-то забывается, что война для наиболее дальновидных советских граждан вовсе не была неожиданностью. Всего за несколько лет до этого люди с волнением следили за первыми этапами сопротивления фашизму – войной в Испании. Сейчас многие историки расценивают этот эпизод как часть Второй мировой войны, в которой Советский Союз хотя не принимал открытого участия, но были там и наши летчики, и наши инструкторы, и… Да, помните детский стишок «В Ленинград из Барселоны потянулись эшелоны»? Принимали испанских республиканцев, которые потом оказались и в партизанских отрядах под Лугой, и в блокадном городе, и в авиационных полках Волховского фронта.
Впрочем, в наших краях был свой эпизод, который долгое время считали не частью Второй мировой войны (некоторые историки и сейчас так считают), как это модно теперь говорить, локальным конфликтом. Но чем бы ни считали советско-финляндскую войну 1939-40 годов – жители наших краев были ее свидетелями, а кронштадтский гарнизон приобрел в это время некоторый боевой опыт.
Говорить о спокойной обстановке не приходилось. Воинские части, дислоцированные в Кронштадте и на берегах, находились в полной боевой готовности, о чем неоднократно вспоминали и свидетели тех событий.
Это сейчас в Кронштадт может проехать любой желающий, достаточно сесть на автобус у метро «Черная речка» или в Ломоносове. Но еще в 80-е попасть туда можно было только по пропуску – это было самое таинственное место в окрестностях Ленинграда.
А что перед войной? А перед войной это была главная военно-морская база. Она представляла собой крупное соединение военных кораблей, объектов противовоздушной обороны и береговой артиллерии – включая наши знаменитые форты «Красная Горка» и «Серая Лошадь», которые в разные периоды своей истории именовались «Краснофлотский» и «Передовой».
У военно-морской базы был обширный водный район – на сто миль к западу, до меридиана острова Родшер. Защищать весь этот район должны были два дивизиона сторожевых кораблей, два дивизиона тральщиков, шхерный отряд кораблей, дивизион заградителей.
Береговую оборону обеспечивали три сектора – собственно Кронштадтский, в который входили батареи острова Котлина, а также береговых и островных фортов. На нескольких островах Финского залива располагался Гогландский укрепрайон, а на северном берегу и прилегающих островах – Выборгский. За год с небольшим советскому командованию удалось построить мощную систему обороны.
Сейчас, спустя восемьдесят лет, стало модным критиковать действия командования. Конечно, окажись мы в той ситуации, мы наверняка действовали бы иначе – потому что все крепки задним умом и уже знаем, что было после. И даже думаем, что знаем все о предшествующих событиях – хотя на самом деле это далеко не так. Военные историки до сих пор спорят, кто начал советско-финляндскую войну, и конец этим разборкам, которые, слава Богу, идут главным образом на страницах специализированных изданий, может положить только какой-нибудь архивный документ, в котором дается прямой приказ сделать какие-то действия.
Как бы то ни было, после Зимней войны острова и северный берег оказались в границах Советского Союза. Который за несколько месяцев и создал здесь укрепрайон
Акваторию, острова и прилегающие районы побережья защищали и с воздуха – здесь дислоцировались два зенитных артиллерийских полка и четыре отдельных зенитных батальона. Так что говорить о мирном вечере 21 июня 1941 года вряд ли правомерно.
С кораблями дело обстояло еще менее радужно. В первые годы после Гражданской войны все было совсем плохо – все гавани были буквально забиты судами, но никакого движения не было. В основном это был ржавый хлам, который кое-как охранялся, но никуда не годился. И даже корабли, которые начали строить во время революции, так и застыли у стапелей – они физически и морально устарели, не успев не только выйти в море, но и достроиться. Так что два межвоенных десятилетия – это время интенсивного возрождения флота.
Над Балтийским флотом взял шефство комсомол – комсомольцев направляли служить на корабли, а молодежные бригады занимались восстановлением и строительством. Работа на судостроительном заводе в мирное время тоже была тяжелой, тем более что восстанавливать флот надо было быстро. Укрепление обороноспособности страны было всеобщим делом, трудовая дисциплина была жесткой, но работа даже на военных предприятиях того времени не была повально подневольной. Конечно, за опоздание и тем более прогул можно было загреметь куда-нибудь за Урал или на Север, но многие работники прекрасно и сами сознавали, что разгильдяйства допускать нельзя, что надо выполнять то, что от тебя требуется, как можно лучше. К началу войны ленинградским судостроительным и судоремонтным предприятиям многое удалось восстановить и построить.
Так что мирным предвоенное время казалось очень немногим и скорее всего только наивным людям. Были люди, которые вплоть до субботнего вечера 21 июня надеялись, что война придет к ним позже и все успеют подготовиться к ней более основательно. Но на следующий день случилось то, что случилось. Впереди были Таллинский переход, Кронштадтское сражение, Ораниенбаумский плацдарм, партизанский край в Кингисеппском районе, концлагерь в Котлах, блокада, операции «Искра» и «Январский гром» … Целая жизнь – очень короткая для многих и многих. Вспомним это все – чтобы никогда больше такого не повторилось.
47
Ирина Полякова
