Обычно мы рассказываем о том, что рыболовство было одним из основных занятий местного населения: в редкой прибрежной деревне не было рыбаков, вспоминаем о пункте приёма рыбы в деревне Ручьи, о рыбозаводе, появившемся в 1945 году (построенном на фундаменте одного из зданий стекольного завода). И о рыболовецких колхозах, появившихся в 30-е годы.
Но ведь и рыбная база, и колхозы появились на нашем побережье не вдруг, что-то этому предшествовало. Давайте проследим цепочку событий.
Рыба была и оставалась на протяжении долгих лет одним из главных источников продовольствия не только на нашем побережье. Не случайно в 1918 году советская власть ввела государственную монополию на водные ресурсы молодой республики. Напомним, в годы гражданской войны действовала экономическая политика военного коммунизма, которая отменила товарно-денежные отношения и предполагала тотальный государственный контроль за распределением материальных благ.
Действительность показала, что всё не так просто. Накормить голодную страну, прежде всего город и армию, всё равно не удавалось, сколько бы новая власть ни выгребала продовольствия из крестьянских закромов. Наконец квинтэссенцией неудач внутренней экономической политики стали крестьянские мятежи в Тамбовской губернии и Кронштадтское восстание в марте 1921 года под лозунгом восставших «За советскую власть без большевиков».
В начале 20-х годов гражданская война стала затухать, большевики с трудом, но удерживали власть. Общий ущерб, понесённый страной от гражданской войны, составил 39 млрд. рублей золотом, продукция сельского хозяйства сократилась на треть.
На Х съезде РКП(б) была принята новая экономическая политика (НЭП), разрешившая частную и кооперативную собственность и товарно-денежные отношения. 31 мая 1921 года Совет Народных Комиссаров РСФСР издал декрет о рыбной промышленности и рыболовстве, на основании которого (за исключением рыбопромысловых районов государственного значения) отменялась государственная монополия на водные ресурсы. Декрет способствовал развитию рыбацкого кооперативного движения, свободного товарооборота, а это, в свою очередь, должно было послужить и послужило мотивацией к увеличению улова и производства рыбной продукции.
Из отчёта за 1926 год мы узнаем, что на нашей территории действовал рыболовецкий кооператив «Штурвал». В него входили рыбаки деревень Ручьи, Липово, Устье, Старое Калище, часть Новых Калищ, Ракопежи и Долгово. В путину члены кооператива объединяли свои усилия, но лодки и орудия лова были у каждого свои. Поскольку рыбаки сами планировали объём продаж и цены, это приносило хорошие деньги. Если внимательно прочитать отчёт правления кооператива «Штурвал», составленный Иваном Мартыновичем Лойконеном, мы видим, что кооператив (товарищество) не только сообща определяло планы по количеству улова и закупочные цены, но и премии участникам и, наконец, выделение ссуд на приобретение новых орудий лова.
В целом же по стране складывалась парадоксальная ситуация: к началу 30-х годов у крестьян при свободных ценах скопилось немало денег, купить на которые было особенно нечего. Товаров народного потребления катастрофически не хватало. Между тем набирала обороты индустриализация: государству нужны были деньги и всё больше продовольствия для строителей заводов и фабрик, а контролировать частников было непросто. Новая экономическая политика не отвечала этим задачам.
Тогда для частников и кооперативов был существенно повышен размер налогов, но и это не решило проблему.
Уже в 1930 году началась реорганизация рыбных товариществ в районные рыбацкие союзы. Еще в 1929 году появились государственные пункты приёма рыбы. Контроль за рыбной отраслью усиливался. Таких райрыбсоюзов на нашем побережье было два: Кингисеппский в д. Остров (кооперативы «Алку», «Тойво», «Объединитель», «Сойкинский рыбак») и Ораниенбаумский в д. Ручьи, основанный на базе кооператива «Штурвал».
Проблема нехватки денег и продовольствия была решена за счёт принудительной коллективизации сельского хозяйства. В 30-е годы с появлением на побережье Финского залива рыболовецких колхозов (коллективных хозяйств) орудия лова стали общественными, а не частными.
Колхоз им. Карла Маркса, объединивший рыбаков окрестных деревень, обязан был сдать по государственным (как правило, низким) ценам определенное количество рыбы (как правило, большое), и только остатками улова мог распорядиться по своему усмотрению. Вместо денег появились трудодни: учтённое количество дней, отданных колхозному труду: стоимость трудодня складывалась из тех самых остатков, который колхоз имел после расчёта с государством. Иногда государственный план был таким большим, что на трудодни мало что оставалось. Вот такой расклад событий стоит за общей информацией о кооперативе «Штурвал», существовавшем в «наших» деревнях.
Научный сотрудник Сосновоборского городского музея Никитина Оксана
