Продолжаем рассказывать историю Калищенского Стекольного завода.

31 января 1897 года директор Северного Стекольно-Промышленного Общества Макс Леонтьевич Франк обратился в Строительное отделение Петербургского Губернского правления  с прошением «О разрешении на постройку лесопильного завода и пристани в имении «Калищи» Петергофского уезда». В феврале место будущей стройки обследовала комиссия, и разрешение на строительство дала, указав в акте, что «предполагаемый завод будет находиться возле реки Усть-Ковашъ. Согласно плану ближайшие к нему здания, сарай и жилые дома находятся в расстоянии 15 сажен (30 м) и более от будущего завода и стоят на высокой части берега, тогда как завод в низкой его части. Завод предположен деревянный с толевой крышей с каменной кочегаркой и отдельно стоящей дымовой трубой, высота которой будет около 12 сажен (25 м). Вышеозначенная река Усть-Ковашъ впадает на расстоянии 3 верст (3.2 км) от завода в Финский залив и около её устья в одной версте от него предположена пристань, которая будет на ряжах, длиною около 203 сажен (430 м). Эту пристань предположено соединить паровой узкоколейной железной дорогой с заводом». 

К июлю все работы были «вполне окончены», и директор-распорядитель М.Л. Франк обратился в Строительное отделение с прошением назначить комиссию для осмотра построенных сооружений, а также приложил 43 рубля на проезд.

 Как же было устроено лесопильное производство?

Технология рубки леса в России до середины XX  века оставалась преимущественно ручной: топорами, пилами, клиньями и лагами лесорубы валили деревья. После валки специальные бригады очищали стволы от сучьев и веток. Затем срубленные стволы распиливались на бревна для  удобства транспортировки. Бревна вручную, с помощью бревенчатых же катков, настилов и деревянных лаг перекатывались к месту вывоза - это могла быть река, деревянные лотки с отведенной из ближайшего ручья водой,  либо специально проложенная для вывоза грунтовая, деревянно-рельсовая или даже железная дорога.

В большинстве случаев лесопильные заводы располагались на берегу сплавных рек или каналов, так как доставка стволов сплавом, по воде, до сих пор представляется самым простым и дешевым способом.

В словаре Брокгауза и Ефрона читаем: «в лесопромышленном производстве применение даровой силы воды не имеет того значения, как в других отраслях промышленности, так как здесь получается много древесного мусора (опилки, горбыли, кора, обрезки от круглой пилы и пр.), а паровые двигатели, помимо преимущества в смысле большого постоянства действия, способствуют еще уничтожению означенного мусора (служащего им топливом), который накопляется в Л. заводах в громадном количестве. Поэтому в лесопилках, даже расположенных на берегу рек, считают очень часто более удобным устроить паровой двигатель. При отоплении опилками приходится размеры топки паровых котлов делать большими, нежели при отоплении дровами или каменным углем.

Кочегарня и паровая машина обыкновенно помещаются в одноэтажной пристройке к зданию завода, причем желательно, чтобы эта пристройка сделана была из камня или кирпича даже при деревянных заводах и вообще, чтобы приняты были необходимые меры для надлежащего ограждения от пожарной опасности. Дымовая труба должна быть снабжена камерой для улавливания искр или сетчатым колпаком наверху, для той же цели. Само строение делается обыкновенно двухэтажным, причем удобнее устроить так, чтобы нижний этаж был ниже уровня земли; в этом случае пол второго этажа, на котором помещаются рельсы для тележки, находится наравне с землей, чем облегчается втаскивание бревен; приводы же для Л. машин и станины этих последних помещаются в нижнем этаже на соответствующих каменных фундаментах.

На русских заводах  машины являются в громадном большинстве случаев в виде станков с вертикальными рамными пилами, получающими вертикальное качательное движение при помощи шатунов, соединенных с приводом от двигателя. В каждом заводе имеется обыкновенно одна или две подобных машины, хотя попадаются заводы и с большим количеством машин.  Для уменьшения вредных сотрясений главный рабочий вал стараются помещать возможно ближе к полу так, чтобы движение свое рама получала снизу; для той же цели на валу помещают противовесы, уравновешивающие раму и шатуны. Пилы в раме для ослабления их дрожания должны быть натянуты с большой силой, что достигается при помощи клиньев или болтов. Пилы при работе тупятся, и их приходится снимать с рамы и заменять другими; замену эту при правильном ходе работы производят через каждые шесть часов, что отнимает много времени. Если рама работает с 20 пилами, то время, необходимое для снимания иступленных пил и прикрепления новых, доходит до одного часа.

В большинстве наших Л. заводов каждый стан распиливает в течение 12 часов не менее 100-125 кряжей при средней толщине бревен в 5 1/2 вершков (24 см)».

На Калищенском лесопильном заводе работа производилась непрерывно в две смены. Первая смена  начиналась в 6 часов утра и длилась с перерывом  до 22 часов, вторая смена - с 12 часов дня и с перерывом до 5 часов  утра.

А зачем Северному Стекольно-промышленному обществу понадобился  еще и лесопильный завод? Все объясняется довольно просто. Для  упаковки  хрупкой продукции требовалось   большое количество дерева.  Доски  использовались и для строительства.  Обрезки дерева шли на дрова для рабочих, т.к. по условиям жилье им предоставлялись с отоплением. А еще раз в неделю топилась баня.

Изучая историю Калищенского стекольного производства, каждый раз поражаешься, как грамотно распоряжались имеющимися ресурсами управляющие завода: свой кирпичный завод, свой лесопильный завод, своя  узкоколейка, свой фабричный поселок для рабочих, своя почта и т. д. Северное Стекольно-промышленное общество основательно устраивалось  на нашей территории, собираясь функционировать долго и прибыльно. Печально, что жизнь распорядилась по-своему. 

Кстати, в 1898 году для расчета земского налога была произведена оценка строений Северного Стекольно-Промышленного общества, расположенных при деревне Калище, Завод и строения при нем были оценены в 196 500 рублей. Лесопильный завод был оценен в 9 300 рублей, здание школы всего в 800, а самыми дорогими постройками оказались зеркальная фабрика, оцененная в 76 000 рублей, и ванная печь –  60 000 рублей.

И еще о грамотном управлении:  в изучаемом деле  есть   документ, датированный   30 июля 1898 года. В нем Правление Стекольного завода обращается в комитет по оценке завода при Петергофской Земской Управе с прошением сократить на треть  оценочную сумму имущества и соответственно уменьшить земский налог. В качестве аргумента приводят тот факт, что «благодаря деятельности Общества вся местность около завода оживилась, а вместе с тем увеличилось благосостояние местного населения. В виду чего Общество считало себя в праве ожидать более справедливого отношения, не затрудняя с первой поры его деятельности и дальнейшего развития дела в Петергофском уезда чрезмерными налогами, не давая никакого впрочем эквивалента в смысле улучшения дорог и прочего возле завода».

Оксана НИКИТИНА, младший научный сотрудник Сосновоборского городского музея