Сегодня мы расскажем об истории образования мореходных классов.

Во второй половине ХIХ Россия вступила на путь модернизации, развитие промышленности и торговли требовали новых подходов к профессиональному морскому образованию.

В 1867 году по инициативе купеческих обществ появилось высочайше утвержденное «Положение о мореходных классах». Лицам всех сословий предоставлялось право на получение профессий штурманов и шкиперов. Инвестировать, говоря современным языком, в создание таких классов было дано заинтересованным в них лицам, прежде всего купечеству.

По объему преподавания мореходные классы разделялись на три разряда.

1-й низший соответствовал программе испытаний на звание штурмана каботажного (прибрежного) плавания.

2 разряд соответствовал программе на звание шкипера каботажного плавания и штурмана дальнего плавания.

3 разряд давал профессию шкипера дальнего плавания.

Обучение было бесплатным. Для поступления необходимо было уметь читать и писать и иметь свидетельства личности и о плавании на торговых судах.

Купеческие общества, инициировавшие создание мореходных классов, получали от Правительства денежное пособие от 500 до 1000 рублей в год. Они же осуществляли выбор преподавателей и заведующих классами, составляли отчет о состоянии дел губернатору, а тот, в свою очередь, доводил их до Министерства финансов. За 14 лет (с 1867 по 1881 гг.) в Российской империи было учреждено 35 мореходных классов различного разряда, к 1897 году их было уже 41, всего в них обучалось 25 308 человек, из которых окончили курс со званием шкипера, штурмана дальнего плавания, штурмана каботажного плавания 5 670 человек.

В 1902 году вместо мореходных классов были созданы мореходные училища дальнего и малого плавания, мореходные школы и курсы мореходных знаний. На 1 января 1915 года общее число лиц, имевших право на вождение судов, составляло 7007 человек.

Предпринятые правительством в конце XIX-начале XX века реформы и поощрительные меры привели к заметному росту российского торгового флота и доли его участия в морской торговле страны.

К концу XIX века деревня Устье была одной из самых больших и зажиточных деревень Ковашевской волости Петергофского уезда. К пристани в районе Устьинского мыса швартовались парусные суда. На них осуществлялась перевозка рыбы, дров, пиломатериалов, песка, зеркал в Кронштадт и Петербург, а оттуда – всего необходимого для работы Калищенского стекольного завода и бумажных фабрик. В Устье проживали 19 судовладельцев, насчитывалось 29 судов. Морские профессии были очень востребованы, и в 1886 году в Устье открылись мореходные классы.

Мореходные классы (мореходный класс) 1 разряда (с 1902 года – мореходная школа) для подготовки штурманов каботажного (прибрежного) плавания и лоцманов были устроены на паях судовладельцами М. Никифоровым, М. Петровым и М. Мироновым.

«Открыты они (мореходные классы) для безвозмездного пользования лицами всех состояний и возрастов, имеющих познания в объеме курса сельских народных училищ».

(Из отчета Уездной земской управы Петергофского уезда за 1890 год )

Школа была двухклассной и вскоре стала известной за пределами региона. Серьезный подход к обучению, небольшие наборы, обязательная сдача переводных экзаменов, неограниченный срок обучения (все зависело от первоначального образования ученика), хорошие перспективы после выпуска привлекали молодых людей из разных губерний. Помимо местных, среди учеников числились уроженцы Кронштадта, Новгородской, Пензенской, Вологодской, Ярославской губерний. Принимали в школу только грамотных юношей, предпочтение отдавалось кандидатам с матросским опытом, было немало детей судовладельцев. Приезжие обеспечивались общежитием. Численность учеников варьировалась от 15 до 30.

Своего помещения школа не имела. В разные периоды она располагалась в домах, принадлежавших Никифорову, Миронову и Петрову. С каждым из них ежегодно заключался контракт, который оплачивался «по 125 рублей без отопления». В школе были комнаты для обучения, столовая, кухня, библиотека. Занятия обеспечивались всеми необходимыми приборами, картами, продолжались с ноября по апрель, а с открытием навигации ученики выходили на практику в море.

В школе преподавался базовый набор предметов, необходимых для получения специальности. Ученики, достигшие 21 года и пробывшие в плавании 16 месяцев, допускались к сдаче государственного экзамена на звание штурмана каботажного плавания. Успешное завершение учебы фиксировалось свидетельством об окончании мореходных классов, а сдавшие государственный экзамен на звание штурмана имели право на бессрочный паспорт, который освобождал от подушной подати и воинской повинности.

Согласно Положению о мореходных классах финансирование школы происходило из разных источников. Ежегодно Министерство народного просвещения выделяло 1000 рублей на приобретение пособий и жалованье преподавателям.

В Устьинской мореходной школе на содержание помещения и его наем Устьинское сельское общество выделяло 100 рублей, уездное земство – 150 рублей, Государственное казначейство – 400 рублей. Еще по 1000 рублей выделяли Министерство финансов и Главное управление торгового мореплавания и портов. Великий князь Александр Михайлович на общие расходы ежегодно жаловал школе 125 рублей. Были и другие пожертвования от частных лиц. 10 пансионеров ежегодно обучались за счет Губернского собрания. Хотя обучение было бесплатным, но за проживание и питание нужно было платить, это было затруднительно для многих семей.

«Существующие в деревне Устье мореходные классы желательно было бы обставить таким образом, чтобы ими могли пользоваться и дети незажиточных родителей», - докладывал глава Ковашевской земской управы Губернскому собранию в 1890 году.

Роль Устьинской мореходной школы в системе профессионального образования Санкт-Петербургской губернии признавалась на самом высоком уровне, школа регулярно упоминалась в докладах профильных ведомств.

Мореходная школа в Устье существовала до 1914 года, по другим сведениям – до 1917 года, среди ее выпускников было много местных жителей, которые стали блестящими моряками. Не найдено упоминаний о выпуске лоцманов, как это было указано в основополагающих документах школы. Можно предположить, что лоцманов все-таки готовили мореходные классы в Лебяжье, там было больше условий для их подготовки - Кронштадтский лоцманский цех.

Устьинскую мореходную школу окончили коренные жители здешних мест: И.В. Трескин, А.М. В.М. Мироновы, М.Н. Прокофьев, И.С. Карасев, Н.И. Лукин, П.И. и Д.И. Афанасьевы. А. Н. Федоров был комиссаром крейсера «Аврора». М.Н. Панфилов стал капитаном одного из первых советских торговых судов, в 1920 году совершивших загранплавание, в 1943 году он возглавил Балтийский транспортный флот. Капитанами дальнего плавания были А.А. Санталайнен, уроженец д. Ручьи, П.А. Писпонен из д. Липово и другие.

Среди архивных документов музея, относящихся к истории деревни Устье, есть аттестат об окончании Устьинских мореходных классов, выписанный в 1906 году на Павла Семеновича Гаукина.

Павел Семенович Гаукин (1883 г. р., из крестьян) был жителем деревни Сюрье. Его уважали. Как хорошо владеющий грамотой, он вел протоколы собраний односельчан. Карьера его складывалась удачно. К 1916 году П.С. Гаукин уже был подпоручиком по Адмиралтейству, скорее всего в корпусе морских штурманов. Его фамилия значится в Списке офицерских чинов русского Императорского Флота времен царствования Николая II.

Известно, что после 1917 года П.С. Гаукин служил в лоцдистанции гидрографического управления Балтийского флота. Лоцдистаниция следила за «порядком» в водах Финского залива.

В 20-е годы во времена НЭПа П.С. Гаукин стал совладельцем (на паях) 2-мачтовой гафельной шхуны «Оннен Океа», торговал рыбой в развоз.

Однако «прошлое» дало о себе знать к исходу НЭПа, в конце 20-х годов, когда усилился террор и всех «неблагонадежных» репрессировали или ссылали в отдаленные районы. В 1931 году П.С. Гаукин был репрессирован. Возможно в связи с этим проживавший в д. Сюрье Михаил Семенович Гаукин (предположительно брат П.С. Гаукина), в том же 1931 году был выслан с семьей в Мурманскую область.

Вот так печально сложилась судьба одного из выпускников Устьинской 2-х классной мореходной школы – Павла Семеновича Гаукина.

Оксана Никитина, научный сотрудник Сосновоборского городского музея