(часть вторая, начало здесь
Если как следует разобраться - река Воронка не такая уж и маленькая. Она, конечно, довольно узкая даже в устье, но на ее берегах находятся несколько деревень. Впрочем, в нижнем течении их почти что и нет – Керново во время Великой Отечественной войны хотя бы отчасти уцелело, а вот о Верхних, Нижних и Средних Лужках этого не скажешь, они сгорели, как и Елизаветино.
Деревни, погибшие за Родину
Путешествия по Воронке когда-то были в Сосновом Бору традицией. В 60 -70 годы очень популярным молодежным движением были походы по местам боевой славы. Этим занимались и школьники, и студенты, и молодые работники предприятий.
Участники походов встречались со старожилами, записывали их рассказы – что-то публиковалось в районной газете «Балтийский луч» (кстати, отметившей недавно 90-летие), что-то попадало в тематические рукописные альбомы, а что-то, вероятно, до сих пор покоится в старых шкафах – хотелось бы надеяться, что рукописи действительно не горят, что материалы эти сохранились и в конце концов попадут туда, где им положено находиться, то есть в музей или в архив.
Итогом похода был молодежно-спортивный слет – предок современного турслета. Первые слеты предприятий тоже проходили на Воронке – вверх по течению от нынешнего городского кладбища.
Именно в те годы в Сосновом Бору был очень большой интерес к истории этих мест. Тогда и появились на берегах Воронки памятные знаки, каждый из которых рассказывал о сожженной во время войны деревне. Знаки эти установили по инициативе Антона Антоновича Фроля – страстного краеведа, Почетного гражданина Соснового Бора. Он работал в те годы в НИТИ, где был тогда мощный турклуб. Путешествовали по окрестностям, писали в архивы, искали места боев, ставили памятники и обо всем рассказывали в прессе.
Непременным эпизодом тогдашнего турслета, проходившего где-нибудь в районе Лужков, было возложение цветов к мемориалу. Цветы чаще всего собирали в лесу, с цветочными магазинами в Сосновом Бору тогда было плохо (смысле- их не было).
На Воронке проходил и первый бардовский слет – в 1983 году, когда существующий и поныне клуб самодеятельной песни «Ингрия» отмечал свою первую круглую дату. В гости к сосновоборцам приехали авторы-исполнители из Ленинграда и республик Прибалтики, и это потом тоже стало традицией. Правда, место пришлось выбрать другое – к сожалению, не все туристы умеют вести себя на природе, и поляну в районе Лужков очень быстро затоптали.
Между прочим, у Лужков – куда более древняя история, нежели кажется. Они были известны еще в семнадцатом веке, о чем говорят шведские карты. После того как Ингерманландия окончательно вошла в состав России, у деревеньки сменилось несколько собственников. Поначалу все здесь принадлежало Меншикову, но в конце восемнадцатого столетия хозяевами Лужков стали Сиверсы – род многочисленный, знатный и богатый. Владельцем трех деревень на берегах Воронки Был Яков Ефимович Сиверс, человек весьма заслуженный. Он и губернатором Новгородской губернии был, и послом в Польше. Потом земли перешли к его потомку Якову Икскулю.
Жизнь в деревнях была нелегкой. Иногда они горели – есть данные, что в начале двадцатого века в Нижних Лужках был очень серьезный пожар, на восстановление потребовалось пять лет. Потом в Верхних Лужках население начало болеть холерой, унесшей немало жизней.
Однако Первую мировую войну, революцию и войну Гражданскую деревни как-то пережили. При советской власти входили в Глобицкий сельсовет. А вот в Отечественную – перестали существовать. Многие жители ушли на Ораниенбаумский плацдарм, да так там и остались. Другие – попали на фронт или в эвакуацию. Так что к началу пятидесятых жителей в этих местах уже не было, и Глобицкий сельсовет со всем, что к нему относилось, перестал существовать.
Пулеметный расчет
Героев Советского Союза, чьи имена связаны с Сосновым Бором, не так и много. Виктор Вересов, Владимир Булыгин. Полный кавалер Орденов Славы Илья Рябиков. Герой России Андрей Воскресенский. Кто-то совершил ратный подвиг во время войны, кто-то – в мирное время.
Памятник Виктору Ивановичу Вересову и пулеметному расчету А.С. Бухтиярова стоит в Верхних Лужках. Звание Героя Советского Союза было присвоено ему уже после гибели. До этого были другие боевые награды. А первый боевой опыт он получил на Халхин-Голе еще в 1939 году. Его танк загорелся – казалось, что весь экипаж машины боевой обречен на гибель. Однако Вересов выскочил, умудрился сбить пламя и вытащить командира и стрелка, которые уже потеряли сознание. Танк взорвался, но экипаж уже был в безопасности. Вересова тогда наградили орденом Боевого Красного Знамени. После этого его комиссовали и попытались уволить в запас. Однако он уже через год добился, что его взяли механиком в эскадрилью морской авиации. А с момента формирования Ораниенбаумского плацдарма, то есть с сентября 1941 года, оказался в разведроте 5 Отдельной бригады морской пехоты.
И вот 10 декабря 1941 года артиллерия Ораниенбаумского плацдарма начала обстрел фашистских позиций. После него морпехи перешли Воронку, которая была уже подо льдом, и вошли в Верхние Лужки. Они тогда заняли не только эту деревню, но также Систо-Палкино и Перново.
Это было очень эффективное мероприятие. Противник понес большой ущерб в живой силе, а также потерял часть складов с горючим и боеприпасами. Морским пехотинцам удалось подавить огневые точки. Правда, советские войска тоже несли потери – и в Верхних Лужках погибли командир пулеметного расчета Бухтияров и два матроса – Браславский и Власов.
Вересов прикрывал отход красноармейцев, был ранен. Патроны кончились, но оставалась граната. Ею Вересов подорвал себя и подступивших близко фашистов... На месте гибели сержанта был установлен памятный знак. Чтят память героя, которому в то время было всего 22 года, и сосновоборские спортсмены. В нашем городе каждый год проходят соревнования по дзюдо, которые так и называются – мемориал Виктора Вересова.
Сам же герой похоронен в деревне Глобицы. Там есть скромное воинское кладбище, где в прошлом году похоронили останки еще 24 солдат и матросов, погибших в бою под Копорьем в сентябре 1941 года. Их имена уже давно высечены на плитах, о том бое известно практически все, а вот само санитарное захоронение найти не могли. Причина оказалась простой – тот, кто во время войны наносил его на карту, ошибся примерно на 800 метров. Это легко объяснить, но трудно искать. Нашли случайно, раскопки вели поисковики отряда «Сосновый бор», и им посчастливилось найти медальон и личные вещи погибших. Так они и узнали, что это именно то санитарное захоронение, которое не могли отыскать с середины 60-х.
В Верхних Лужках есть и еще один памятный знак – он посвящен самой деревне. Ставили его школьники и работники НИТИ под четким руководством А.А. Фроля. В Средних Лужках есть памятник «Родник», тоже установленный краеведами из Соснового Бора. А в Нижних Лужках памятник ставили комсомольцы Северного управления строительства под руководством Юрия Тимофеевича Савченко. Впрочем, в те годы все были заняты одним общим делом.
Сейчас за памятными знаками ухаживают работники сосновоборских предприятий.
Что такое Готобужи?
На правом берегу Воронки была и еще одна деревня со странным названием - Готобужи. Сколько лет ей было к началу Великой Отечественной войны, сказать трудно. Не очень ее жаловали шведские картографы – может, потому, что добраться не смогли, а может, деревня появилась уже в то время, когда Ингерманландия была в составе России. Как бы то ни было, в начале девятнадцатого столетия она уже точно существовала. И весьма неплохо, надо сказать.
Владел этими местами Яков Икскуль. В Гатобужах, или Готобужах, была бумажная фабрика, на ней выпускали писчую бумагу Там открыли начальную школу. Работали конный завод, маслобойня, мельница. На некотором расстоянии была еще одна бумажная фабрика, на ней производили упаковочную бумагу, которую весьма охотно покупали сахаропромышленники. Селение при фабрике вскоре получило название Фабричная слобода. В конце концов Искуль свои владения продал – одному из представителей известного семейства купцов и предпринимателей Демидовых.
После революции в Гатобужах действовал леспромхоз, по Воронке сплавляли лес. Впрочем, бревна вывозили и по железной дороге, которая тогда работала очень эффективно.
Сейчас – остались только обелиски, да садоводы планомерно осваивают эти края.
(Окончание следует)
Ирина ПОЛЯКОВА
